После
семейного пятничного ужина я безмятежно лег спать, не включая
компьютер. То, что я увидел, проснувшись и погрузившись в ленту
новостей, ввергло меня в какой-то анабиоз: несколько часов я, как и в
сентябре 2001, как и в октябре 2002, как и в сентябре 2004, просто не
мог поверить в реальность происходящего. Как и взрывающиеся
башни-близнецы в прямом эфире, как и пустой зал центра на Дубровке, как и
бесланская школа, кадры из Парижа показались мне сюжетом дурновкусного
голливудского блокбастера. Потом пришло осознание: да, это происходит на
самом деле, да, это могло случиться в любой из европейских столиц, и
да, мы давно об этом предупреждали!
Мы
предупреждали еще 16 лет назад, когда после взрывов в Москве,
Волгодонске и Буйнакске на собственной шкуре ощутили всю беззащитность
современного общества перед методами террористической войны, но нас
услышали только спустя 2 года, в сентябре 2001. И когда к нам в панике
пришли за помощью, мы не отказали, но паника сменилась ковровыми
бомбардировками Ирака, и они решили, что сами справятся. Мы перестали
предупреждать и призывать, и стали бороться самостоятельно. Да, потом
были Норд-Ост и Беслан, но мы не опускали руки и продолжали мочить в
сортире, время от времени взывая к голосу разума то заокеанских, то
европейских ребят.
Мы
предупреждали перед убийством Каддафи, мы предупреждали перед арабской
весной: ребята, не делайте этого, нельзя голым задом садиться на осиное
гнездо! Имея в виду уже не заокеанских, а европейских ребят. Но нас
опять не послушали, отмахнувшись «демократией», и продолжили сквозь
пальцы смотреть на то, как заокеанские ребята отчаянно злят ос и
накачивают регион оружием и деньгами, а мы продолжили мочить в сортире.
Но
когда они подобрались к Сирии, мы поняли, что предупреждать и
разговаривать бесполезно, нужно просто запретить! Иначе остановить те
грабли, на которые ребята планомерно наступали, будет уже невозможно. И
мы придержали, но были еще Ливия, Йемен, Сомали и снова Сирия.
И
когда стало окончательно понятно, что пагубное деление террористов на
своих и чужих у заокеанских ребят может стоить свободы, спокойствия,
жизни европейским, мы уже закричали в голос. И начали мочить их в
сирийском сортире. Мы трубили в трубы и били в колокола о том, что
нельзя больше прятать голову в песок, и что проблема сейчас более
реальна, чем когда бы то ни было, и что решать ее нужно сообща, а не
играть в «кружки по интересам». Но европейские ребята нас не слышали,
они разводили руками перед сотнями тысяч беженцев.
Думаю,
теперь они услышали. Да, то что случилось в Париже – ужасно, страшно и
больно! И мы скорбим и соболезнуем от всего сердца, а не рисуем
карикатуры, и мы по-прежнему готовы помочь и готовы действовать сообща.
источник