Воздушный таран Петра Нестерова впервые в мире был совершен в 1914 году на Львовщине. В
1914 году, 26 августа (8 сентября по старому стилю) под небольшим
городком Жовквой, возле столицы Галицкого края — Львова, впервые в мире
летчиком Петром Нестеровым был осуществлен воздушный таран. В
официальной версии этот подвиг описывался неоднократно, однако некоторые
факты происшедшего замалчивались.
...Через две
недели после начала войны, 4 августа 1914 года, газета «Русское слово»
писала: «Получено интересное сообщение из Галичины о воздушной борьбе
между российским и вражеским пилотами. Над линией фронта появился
вражеский аэроплан. Наш летчик заставил врага снизиться. Поднявшись,
российский пилот приблизился к противнику и вынудил посадить его свой
самолет. Вражеский летчик был взят в плен. В последующих боях этот прием
использовался неоднократно».
Первым смелую идею уничтожения
воздушного противника невооруженным самолетом предложил именно Нестеров,
который в составе авиаотряда воевал на Северо-Западном фронте.
Он
утверждал, что вражеские летательные аппараты можно сбить ударом
сверху, колесами собственной машины. При этом допускался удачный выход
из боя самолета, который пошел на таран.
Как сообщалось в одном
из рапортов, оригинальное решение возникло у штабс-капитана Нестерова
давно. К примеру, в городе Дубно 5—6 января он приспособил к концовке
фюзеляжа нож, которым надеялся разрезать оболочку аэростата противника.
Во время пребывания в Золочеве Петр Николаевич прикрепил к хвосту
самолета длинный трос с грузом, которым опутывался винт вражеского
летательного аппарата в воздушном бою.
24 августа в Жовкву
перебазировался 11-й авиаотряд, в составе которого воевал и Нестеров. Он
занял имение барона Розенталя, где во время срочной эвакуации осталось
все имущество последнего. Отсюда летчик отправил домой последнее письмо,
в котором, в частности, писал: «... Вчера был во Львове, хороший город,
все спокойно, ходят трамваи. По дороге, где я езжу на автомобиле,
встречаются картины страшной разрухи. Приходят мысли об ужасной
жестокости и бессмысленности войны».
25 августа он совершил три
разведполета. В одном из них взял на борт две трехдюймовые
артиллерийские гранаты, которые сбросил на противника. Это и стало едва
ли не первой разведкой боем и бомбардировкой с воздуха.
В тот же
день над штабом с разведывательной целью начал кружить австрийский
«Альбатрос». Была поставлена задача: пресечь эти полеты. Утром 26
августа поручик Передков вылетел с Титовым в разведку на «Ньюпоре». В
10.30 донесся звук вражеского самолета, приближавшегося к месту
дислокации российских войск.
Нестеров в паре с Коваленко
взлетели, чтобы помешать австрийскому летчику. Они хотели сделать это с
помощью гирьки, привязанной на тросе (буксируемая гирька разрушала
конструкцию самолета противника). Однако во время взлета гирька
оборвалась, и летчики вернулись на аэродром. Аппарат Нестерова,
оборудованный только местом для пилота, был поврежден, и для выполнения
задания остался двухместный «Моран».
Через полтора часа над
аэродромом опять показался «Альбатрос». Нестеров подбежал к «Морану» и
быстро поднял машину в небо. Штабс-капитан осознанно решил пойти на
таран врага.
О том, как это происходило, рассказывает пилот 9-го
авиаотряда В. Соколов, случайно ставший свидетелем боя: «Австриец сделал
круг над городом на высоте 900—1000 метров и пошел на следующий. В
городе начали пальбу из винтовок... Когда увидел моноплан Нестерова, то
решил, что Петр Николаевич хочет только напугать противника, но не
представлял себе, что он сразу пойдет на таран. Противник сделал еще
один круг, набирая высоту, а Нестеров, обойдя город с юга и на одной
высоте с австрийцем, догнал его. Российский пилот поднялся выше
противника и сделал круг над вражеским «Альбатросом». Австриец пытался
на снижении набрать скорость и убежать. Нестеров зашел сзади самолета и,
как сокол бьет цаплю, так он ударил по «Альбатросу» колесами своего
аппарата. После тарана «Моран» Нестерова пошел к земле. От фюзеляжа
отделился мотор. Аэроплан противника некоторое время летел вперед, потом
повернулся набок и стал падать на землю. Он догнал «Моран» и первым
упал».
Очевидно, от переутомления Нестеров допустил ошибку —
колеса аппарата нанесли удар не по несущей плоскости, как он планировал,
а в середину корпуса «Альбатроса», причем попали под верхнюю плоскость,
а винт и мотор нанесли удар сверху. Соприкосновение было настолько
сильным, что двигатель «Гном» разлетелся и падал отдельно от
летательного аппарата.
Шасси задело самолет австрийца довольно
слабо — «Моран» атаковал его в направлении движения, а скорость машин
была почти одинаковой. Вместо того, чтобы ударить, Нестеров как бы
подтолкнул биплан противника, на мгновение приостановился и начал
падать. Без двигателя «Моран» стал легким, как планер, крылья сложились,
рули погнулись...
На земле лежал бездыханный Нестеров...
|
Комментариев нет:
Отправить комментарий