«Дети-волчата»: что произошло с немецкими беспризорниками после Второй мировой

Когда стало понятно, что Гитлер проиграл «молниеносную» войну, миллионы немцев в Восточной Пруссии, Померании и Силезии побежали. Они были в панике.

и Восточной Пруссии, Клайпедского края. Долгое время власти Германии откладывали эту операцию, до тех пор, пока Красная Армия не начала наступление на Восточную Пруссию. Часть эвакуации проходила организованно. Одной из таких слаженных операций стала операция «Ганнибал». Но много немцев эвакуировались самостоятельно.

Полномасштабную эвакуацию начали только 20 января 1945 года, когда планомерный отход немцев стал невозможен из-за паники и сумятицы. Красная Армия наступала стремительно, поэтому многие гражданские лица оказались в зоне боевых действий. Бои, зимний холод, паника привело к смерти примерно 30 тысяч населения Восточной Пруссии. В мае 1945 года советские власти зарегистрировали 130 тысяч немцев на территории Восточной Пруссии.

В это время появилось большое количество «вольфскиндер» – дети-волчата, дети из Восточной Пруссии, которые во время бегства немцев потерялись, не успевая идти за обозом, или стали сиротами.

Дети конца войны

Почему таких детей называли «вольфскиндер»? Дети скитались по лесам, и если находили товарищей по несчастью, таких же детей беженцев, то объединялись в «стаи», чтобы было легче выжить в суровых условиях. Дети выходили из леса, чтобы в немецких деревнях найти провиант, одежду. Когда находить уже было нечего, начали переплывать Неман, чтобы в Литве найти пропитание. Многие дети, обессиленные голодом, не доплывали до противоположного берега.

Журналистка Соня Винтерберг написала книгу «Мы – «вольфскиндер». В ней приводятся следующие цифры – с 1944 года больше 20 тысяч детей были разделены с семьями.

Бывали случаи, когда в Литве один ребенок находил приют, а его братья и сестры шли дальше, чтобы найти место, где можно поспать и поесть. Так семьи разделялись не только на «родители – дети», но и на «братья – сестры». И хотя старшие обещали вернуться за младшими, часто этого не происходило.

В литовских семьях немецкие дети находили скорее приют, чем семью. Они работали, почти не посещали школу, немногие вообще умели читать и писать. Конечно, про немецкое происхождение пришлось забыть, потому что дети учились писать и читать по-литовски. Литовцы, если усыновляли «волчат», давали им литовские имена. Многие дети вообще не знали о том, что они имеют немецкие корни.

Больше всего «волчат» было в районе Таураге в Литве, около границы – именно этот район стал спасительным местом для немецких детей в 1945 году. Сегодня это уже старые, больные люди, многие не имеют образования, они не смогли получить профессию, поэтому у них минимальная пенсия.

Почему «вольфскиндер» не искали?

Родители и старшие братья и сестры, если они доезжали до Германии, просто не верили, что младшие могут быть живы. Один из общественных деятелей Германии, Гюнтер Тёпфер, депутат парламента Берлина, занимался вопросом «вольфскиндер». Он встречается с такими людьми с 2011 года, и вспоминает, что главный вопрос этих людей «Кто мы?». Второй по популярности вопрос «кто-нибудь искал нас после войны?».

Одна из трогательных историй воссоединения семьи – история Гизелы, которая смогла поговорить со своими братьями спустя 64 года после эвакуации Восточной Пруссии. Тёпфер помог найти ее братьев в Литве, Арно и Хайнца. Состоялся телефонный разговор, во время которого Хайнц смог на немецком произнести фразу «Моя дорогая сестра Гизела, это твой брат Хайнц!» Оказывается, это предложение он повторял все 64 года до встречи с сестрой.